جزییات کتاب
Пожалуй, нет интереснее приключений, нежели в историимысли. Это, разумеется, целиком относится и к истории науки.Причем, не только науки «на марше», «на подходе» к ее современ-ному, ставшему общепонятным и общепринятым облику (например,алхимии как предшественницы химии). И не только со стороныэкзотической проблематики, связующей воедино самые разные инеожиданные области научного знания, как, к примеру, в книгахГрэма Хэнкока и Роберта Бьювэла о египетских пирамидах. Исовсем не обязательно в ситуациях, когда полному, тотальномупересмотру подвергается, скажем, вся прежняя историческаяхронология (в книгах Г.В. Носовского и А.Т. Фоменко), а в ответв единой команде «Антифоменко» оказываются: Ю.К.Бегунов с его «Русской историей против "новой хронологии»,ученые мужи истфака МГУ (конференция «Мифы новойхронологии"» и представители точного знания («Астрономия против"новой хронологии"»).Далеко ходить не надо и не обязательно оригинальничать.Стоит покопаться в «завалах» одного только XIX столетия - идвадцатому веку делать нечего будет. Не время и не место развиватьданную тему, но все-таки: друзья-химики говорят (думаю, вшутку), что главные открытия современности хорошо пакованы вхимических журналах теперь уже позапрошлого (девятнадцатого)века; или возьмем, например, чтобы поближе к культурологии,теорию локальных цивилизаций - так у нее есть, как все знают,русский предшественник Н.Я. Данилевский, а если иметь в виду«осевое время» К.Ясперса, то как не нырнуть за идеей «оси» истории,в начало XIX в. - к Гегелю (в его лекции по философии всемирнойистории) или же в «Философские письма» П.Я. Чаадаева. Многоможно нырять! Ну вот хотя бы еще один сюжет. С конца XVIII в.Англия, а затем и вся Европа и Северная Америка стали быстроиндустриализироваться и резко менять вместе с этимсвой общий социокультурный облик. И сразу же (параллельно и впротивовес идее «капитализма» или «буржуазного общества»)стали оперировать (я имею в виду теоретическую рефлексию К. -Маркса, Ф. Тенниса, О. Шпенглера, А. Вебера и др.) идеей «со-временного общества» или «общества-модерн». Во второй поло-вине XX в. наперебой заговорили о «постиндустриальном обще-стве» и даже о «постмодернизме», оставляя идею «модернизации» (вформе индустриализации) для слаборазвитых, традиционныхобществ. Своеобразным финалом на этом этапе социоисторичес-кой рефлексии стали книги «Футурошок», «Третья волна» и«Сдвиг власти» О. Тоффлера